|
|
|
|
|
|
Город Достоевского ЧЕРТ К НАМ ПРИДЕТ ИЗ АМЕРИКИ СЧИТАЛ ФЕДОР ДОСТОЕВСКИЙ, И С НИМ СОГЛАСЕН СКУЛЬПТОР ВЯЧЕСЛАВ КЛЫКОВ Известный русский скульптор Вячеслав КЛЫКОВ, заслуженный деятель искусств РФ, лауреат Государственных премий СССР, обладатель золотой медали Академии художеств, академик, президент Международного фонда славянской письменности и культуры, решил продолжить прерванные на несколько лет работы над созданием памятника Федору Достоевскому в Старой Руссе. Он приехал сюда, чтобы еще раз определиться, где стоять памятнику. В Старой Руссе и состоялась наша беседа. - Вячеслав Михайлович, я слышала, что "путевку в скульптуру" вам выдал старорусец, известный в мире скульптор Николай Томский. Это действительно так? - Да. Я ведь был обычным деревенским мальчишкой из Курской области. А работать после школы устроился в Курске сварщиком. Во дворе завода лежали груды мела, и как-то в свободную минутку я попытался вырезать из него лица товарищей по смене. Получилось довольно похоже. Случайно мои работы увидел курский художник и посоветовал поступить в Курский педагогический институт на художественно-графический факультет. И уже на первом курсе меня надоумили сфотографировать работы и отвезти их в Москву. Показать скульптору Томскому, ректору Суриковского института. Что я и сделал. - Николай Томский и сам родом из старорусской деревеньки. И если бы на его пути не встретился художник Сварог, трудно сказать, состоялся бы Томский как скульптор. Наверное, он вспомнил все это, когда вы к нему заявились? - Николай Васильевич посмотрел мои работы, надел очки, еще раз пересмотрел и говорит: "У вас большие способности. Вам надо учиться". Просто сказать - надо учиться, а как поступить мне, деревенскому мальчишке, в Суриковский? Как конкурировать с теми, кто уже занимался в художественных студиях, школах искусств? Томский понимал, что шансов у меня немного, и говорит: "Творческий конкурс проходит анонимно, каждой работе присваивается шифр. Ты мне позвони и скажи, какой номер у твоей работы...". Так вот и стал студентом. И все шесть лет - учеба, музеи, выставки, библиотеки, мастерская... Первая известность пришла тоже в институте. Третьяковская галерея и министерство культуры приобрели две мои студенческие работы: "Торс" и "Мальчик с жеребенком"... - Значит, Томский не жалел "о содеянном"? - Не жалел. Кстати, я был свидетелем, как Никита Сергеевич Хрущев "зарубил" его работу. Томский тогда над Кутузовым работал. Кутузов сидел верхом на коне (памятник сейчас стоит у "Бородинской панорамы"). Ребята ему помогали рельефы делать. И вдруг все засуетились - Хрущев со свитой пожаловал. Нас на антресоли спрятали, мы в щелочку смотрели. Хрущев сразу в наступление пошел: где, мол, ты видел, чтоб Кутузов на коне ездил? Он никогда верхом не садился! Ездил только на тарантасе да в карете. Николай Васильевич говорит: "Это образ все-таки...". - "Какой образ? Как его посадить на лошадь? Да он тут же свалится с нее!". Короче, зарубил памятник. Десять лет не ставили. - А у вас были случаи, когда власть препятствовала установке ваших памятников? - Конечно. Например, Сергию Радонежскому. Был заложен фундамент, насыпан холм. В День победы русских на Куликовом поле должны были памятник устанавливать. Кагэбэшники ночью холм раскопали, фундамент удалили, памятник арестовали. Нас из разных городов собралось более трех тысяч. А их втрое больше. Кагэбэшники в штатском, милиционеры, областное начальство. Многие с рациями, с фотокамерами. В огородах стояли пожарные машины с брандспойтами. А спустя полгода, в 1988 году, после празднования Дней славянской письменности в Новгороде, лед тронулся, и мы поставили памятник русскому святому. - А еще, говорят, у вас какой-то спор был с Лужковым? - Мы из-за реконструкции Манежной площади с ним поспорили. Я сказал, что не уложатся в сроки, а он настаивал на своем. Говорю: "Давайте поспорим". - "Давайте". Договорились, что если я проиграю, выставлю ему ящик отборного кефира (от алкоголя он отказался), а если он проиграет, то выставит мне ящик коньяка. Ударили по рукам. Спор Лужков проиграл. А коньяка все нет. Я ему написал письмо, как казаки турецкому султану: мол, так и так, сроки прошли, пари я выиграл, за вами - коньячок... Молчит Лужков. И вдруг мне звонит его помощник: "Вячеслав Михайлович, нам нужен письменный ваш договор с Юрием Михайловичем. Не имеется ли у вас расписки от Лужкова или другого документа, подтверждающего факт вашего спора?..". - Вячеслав Михайлович, вы - создатель многочисленных памятников императорам, полководцам, князьям и богатырям, писателям и поэтам, апостолам и священнослужителям... Какой у вас памятник самый любимый? - Самый любимый тот, над которым работаешь. Когда памятник установлен, он уже не мой. И я не люблю приезжать смотреть на свои работы. Они уже чужие. Ревную и ничего не могу поделать. И еще любишь тот памятник, который непросто дался. Например, не проста была судьба памятника на Прохоровском поле. Был объявлен конкурс на лучший проект памятника на Поклонной горе. Там неизменно побеждал наш проект - звонница, которую венчает покров пресвятой Богородицы. И когда в последнем туре осталось два проекта, наших соперников обличили в плагиате. Они свой проект сняли. Значит, остался наш. Но прошло полгода. Молчание. Потом заявили, что конкурс не дал результатов. Прошло время, и явились Лужков с Церетели, и прошел проект Церетели, который был зарублен в первом туре. И тогда белогородцы говорят мне: "Давай твой памятник поставим на Прохоровском поле!" И поставили. Высится он среди поля, среди пшеницы, как белая свеча, и горит сверху покров Богородицы золотом, и звонит колокол. И слава Богу, что так случилось. - У ваших памятников, действительно судьба нелегкая. Вот и памятник Николаю II взорвали... Как это было? - Простоял памятник императору год. Первого апреля 1997 года рано утром мне позвонили, говорят: ваш памятник взорвали. Я думал - первоапрельский розыгрыш. Оказалось, не шутка. Я восстановил этот памятник. Теперь он находится под охраной. И еще один памятник императору взрывали - на территории храма в Подольске. Это произошло в сатанинский праздник "хэллоуин". К счастью, памятник был временный, из гипса. Через неделю его должны были заменить на бронзовый. Но вандалы этого не знали, поторопились. При открытии памятника равноапостольным Кириллу и Мефодию стреляли в Неугасимую лампаду, установленную у монумента... Я помню, тогда вгорячах сказал, что готов с оружием защищать свои детища. Каждый, кто покусится на памятник исторической государственности России, получит пулю в лоб. - А в Валдае, в прошлом году, что за конфликт у вас вышел? - Я решил подарить Валдаю памятник Иоанну Кронштадтскому. Собралась в зале районная интеллигенция. И вдруг кто-то из заднего ряда заявил: "А у вас есть благословение владыки? Не дал он вам благословения!". А все молчат. Мне так обидно стало. Я ушел... - И в Старой Руссе у вас не все гладко было. С вами поступили несправедливо... Но я не про это. Вы взялись делать памятник Достоевскому. За что вы любите этого писателя? - Достоевский - не только исследователь человеческих душ, это один из наших крупнейших писателей-державников, который любил Россию. Предупреждал нас об опасности переселения в нашу страну бесов с Запада. Помните, в "Братьях Карамазовых" спрашивают: "Иван, а откуда черт возьмется?". Он помолчал и ответил: "Из Америки". Абсолютно точно. Достоевский часто предупреждал нас, а мы не слышали. А ведь он был прорицателем. - Вы делаете и прижизненные портреты своих друзей, в основном земляков. Руцкого тоже ваяли? - Да Боже упаси! Я помог ему покинуть губернаторское кресло. Вы помните, как за день до выборов его сняли с дистанции за то, что дал ложные сведения о своих доходах и имуществе? Эту мысль я подал, знал, что этот прохиндей обязательно что-то скроет! Я собрал людей от МВД, ФСБ, и мы организовали проверку. И судья у нас был свой человек. А ведь Руцкой был на 100 процентов уверен в победе. Он перед избирательной кампанией поменял полностью состав избирательных комиссий во всех районах, посадив своих людей. У него были заготовлены ксерокопии бюллетеней, по которым должны были голосовать избиратели и которые в последний момент комиссии должны были заменить на подлинные бюллетени, где все голоса отданы Руцкому... - Вы любите Россию. Что мешает ей, если не считать дураков и плохие дороги? - Терпение народа. Его неволят, обманывают, малые народы обирают его, а он терпит. Не восстает, не сопротивляется, позволяет делать с собой то, что делают сейчас. - Вы националист? - Я никогда не скрывал этого. Националист - это тот, кто любит свою нацию. Что в этом плохого? А основа такая - самодержавие, православие, народность. - Так вы монархист? - Самодержавие всегда держало народ, империю, веру, идею. Без этой скрепы все рассыплется. Я за православного монарха, православный народ и православного патриарха. Людмила МИТРОФАНОВА (газета "Новгородские ведомости", 31 марта 2001 г., №46)
|
|
