Что в будни на уме, то в праздник на языке

Какая это прелесть - вечер на ильменском берегу! Жара, смягченная ветерком с озера, отступает, и ровное тепло делает ощутимым понятие "бархатная" погода. Озеро и небо одного серо-голубого цвета. Смотришь вдаль и едва различаешь линию горизонта. Кажется, что там, далеко-далеко, кто-то огромный и невидимый переливает небо на землю, где оно, растекаясь, становится водой, этим самым, вольным и прекрасным Ильменем.

В это время, перед закатом, рыбаки побережья уходят в озеро на лов. К красотам его они давно привыкли и уже не замечают их. Озеро для рыбаков - рабочее место, которое кормит и позволяет жить. Вот и 3 июля они готовились распустить паруса своих лодок и катеров, чтобы с попутным ветром идти на лов. Пока "экипажи" проверяли, все ли в порядке, мы побеседовали с главами рыбацких фермерских хозяйств об их житье-бытье: о работе, о том, что ей мешает, о неприветливости Ильменя и о многом другом, что накипело на сердце и о чем хочется поговорить накануне праздника - Дня рыбака. Мыслями и чаяниями всех поделились Александр Николаевич Рукомойников, Владимир Дмитриевич Морозов, Евгений Михайлович Рукомойников, Владимир Николаевич Бойцов, Михаил Владимирович Рюхин, Анна Алексеевна Лемешева, Иван Петрович Перминов, Николай Алексеевич Бан-дурин, Владимир Зиновьевич Подорин, Евгений Николаевич Щепетов, Владимир Игоревич Елисеев, Борис Алексеевич Подорин.

У всех на первом плане один вопрос: почему ильменские рыбаки должны зависеть от мизерных лимитов и больше полгода глядеть на озеро с берега. Против аргументов ихтиологов о том, что запасы живности в озере истощаются и их надо беречь, они приводят свои аргументы. Во-первых, сколько озеро существует, столько и "грабят" его рыбаки, а рыба в нем не переводится. В советские годы ловля была грабительской в полном смысле слова. Несколько крупных колхозов работали с самыми разными орудиями лова, включая электротралы, которые убивали всю живность далеко вокруг себя. По нескольку десятков "двоек" выводил на волну только колхоз имени В. И. Ленина. Лимитов в те времена не знали, а ерша даже специально травили, чтобы не объедал леща (у этих рыб одна кормовая база).

Сейчас рыболовецких хозяйств на берегу стало много, несколько десятков. Но трудится в них людей меньше, чем было в колхозах, плавсредств, орудий лова также меньше. Откуда же взялись эти самые нормы лова? Не верят рыбаки этой науке. Ни те, что работают сейчас, ни те, что трудились до них. И приводят довод номер два. Во Псковской области лов на Чудском озере не останавливается круглый год, даже на время нереста. (Зимой, кстати, у нас продается рыба оттуда). И количество его запасов не иссякает. Там тоже работает наука, но выводы ее почему-то другие, чем у нашей, новгородской.

Вот кто действительно наносит урон Ильменю, так это браконьеры. Рыбинспекция их ловит нещадно, но ряды их как будто не редеют, а множатся. Мысли такие появляются у рыбаков, когда они вытаскивают километры брошенных после выемки рыбы сетей. Дешевые, китайского производства, они окупают себя после первого же приличного улова, вот и не жалко их оставить при подозрении на опасность. Увы, в такие сети озерная живность тоже попадается в немалых количествах, гибнет, гниет... Да и брошенные, свободно болтающиеся в воде сети, попадая в рыбацкие, перепутываются с ними, тормозят, а то и останавливают лов.

Но это еще цветочки. Ягодки - немеренное число железного хлама, покоящегося на дне Ильменя. Нет, это не горькая память Великой Отечественной войны и не останки затонувших катеров. Щедро снабдили металлом прибрежную зону те же браконьеры, чтобы не пустить на рыбные места профессионалов, затруднить их работу. Как схлынет к осени вода, отступит далеко от берега, то там, то здесь обнаруживают себя вбитые в дно железные трубы и штыри. Зацепится за такой сеть и, считай, пропала. Лебедка - не руки, не чувствует препятствия, тянет и тянет снасти, а они рвутся... Бывало по 700 метров прорехи чинили всем звеном, и дня не хватало, чтоб починить. О работе, лове нет и речи. Хорошо, что еще катера пробоин не получали. Вот и предлагают рыбаки сборщикам металла "поискать" добычу в озере, когда обнажатся мелководья. Доход гарантируют.

Высказали они и свое мнение на счет противостояния профессионалов и любителей. Дружно, в один голос заявили, что уважают любителей, понимают их страсть, но только тогда, когда все делается по закону. Есть у любителей лицензия на право лова сетью, соответствует размер ее ячеи разрешенному, не покидает лодка двухкилометровый прибрежной зоны - удачи тебе, коллега. Но если летом любители "пасутся" в промысловой зоне с браконьерскими сетями или зимой вытаскивают из-подо льда и опустошают снасти профессионалов, воруют их - о каком уважении и понимании речь? Кому понравится терпеть ущерб раз за разом?

Мысли вслух людей, далеких от озерного промысла, что рыбаки живут припеваючи, что любые убытки они окупают с лихвой, их не то что обижают - оскорбляют. Мало того, что заработанное меньше чем за полгода надо растягивать на целый год, так плавсредства, орудия лова ремонтировать нужно, содержать в порядке. (О пополнении флота речь даже не идет). Средства на это улетают немеренные. Килограмм невода, например, стоит 170 рублей. Целый невод тянет больше чем на 50 тысяч. Горючего в день катера и лодки берут на 500 - 600 рублей каждый. В общем, затраты огромные. Труд же тяжелый опасный.
Кто бывал в озере вдали от берега, знает, как там холодно и ветрено, как на ногах в лодке не устоять. Рыбакам же в таких условиях надо работать. По многу часов в сутки, основные работы делая вручную. Представьте, каково им в шторм, в грозу и дождь. Ильмень же исстари слывет как озеро буйное, неспокойное, суровое.

Бывает, тонут рыбаки. Года два назад двое не вернулись с промысла. И когда люди, далекие от всего этого, с усмешкой бросают: "Вы частники, хапуги!", у них порой руки опускаются и не хватает слов, чтобы убедить, что частник - еще больший работяга, чем государственный служащий, что он "пашет", как вол и, обеспечивая работой односельчан, снижает, сводит на нет уровень сельской безработицы. А выложившись на озере, вторую "смену" работает дома. У каждого на берегу обширное хозяйство: земельные участки - под одной только картошкой площади в полгектара и больше, во хлевах поросята, овцы, птица, у большинства и коровы с телятами. Так что жизнь у тружеников Ильменя непростая и нелегкая. Времени на отдых они отводят себе чуть. Сейчас, например, ловят в ночь. Уходят на волну часов в семь вечера, только утром возвращаются. Пока разгрузят с катеров - взвесят - погрузят на машины свою добычу, еще несколько часов уйдет. Дома ждут дела, на очереди подготовка к очередному вечеру... На сон если останется часов пять, это уже отлично.

Но рыбаки - люди двужильные, сильные, закаленные, выносливые, отзывчивые на добро. Обратись к ним с добрым словом, дай возможность "развернуться",, пользу принесут и деревне, и казне. Они пока имеют освобождения от некоторых налогов как "молодые" фермеры, но в фонды взносы сполна перечисляют. За семь работающих в звене один только В. Д. Морозов платит больше 1000 рублей в месяц, а вон сколько таких, как он, на берегу. Еще два-три года, и пойдут от них налоги в бюджет - поддержка городу и району.

С поздравлениями к своим коллегам обратились и сами фермеры. Они попросили написать в газете так:
"Уважаемые рыбаки Ильменского побережья! Уважаемые рыбмнспектора и представители науки! С праздником вас, с Днем рыбака! Желаем вам здоровья, счастья и удачи, надеемся на взаимное уважение, доброе сотрудничество. И пусть у всех все будет хорошо!".

Записала Т. АЛЕШИНА.
(газета "Старая Русса", 12 июля 2002 г.)

[Главная страница] [Содержание - статьи и очерки] [Новости]