ПО СТРАНИЦАМ ГАЗЕТ И ЖУРНАЛОВ (наиболее интересные и информативные публикации в центральных, новгородских и старорусских печатных СМИ о Старой Руссе, ее истории и культуре; аналогичные по теме публикации из газет и журналов других регионов России, стран ближнего и дальнего зарубежья)

Последний нетронутый уголок старины на территории старорусского курорта – Южный разлив ручья Войе. Там в начале прошлого века был создан прекрасный парковый пейзаж в стиле модерн. К сожалению, полюбоваться им в ближайшее время вряд ли удастся: идёт реконструкция.

Нужна ли она? Кроме К. П. Смольнякова, у “реконструкторов” есть и ещё один оппонент – геолог Г. И. Шевченко, бывший госинспектор Старорусского комитета по охране природы, а ныне – общественный инспектор комитета по охране и рациональному использованию земельных ресурсов.

За последние 30 лет неоднократно проводились ремонтные работы на грязевом хозяйстве курорта с целью сохранения лечебных грязей и улучшения процесса их образования. Однако если прежде наблюдался динамичный рост накопления грязей, то после этого он каждый раз только затруднялся.

Смольняков и Шевченко обеспокоены: не произошло бы нечто подобное после того, как вокруг Южного разлива возведут дамбу.

Кажется, что сам механизм образования грязей изучен ещё не настолько, чтобы дать точный и однозначный ответ. Например, “реформаторы” полагают, что необходимо углубить дно озёр Южного разлива, поскольку, по их сведениям, уровень воды над слоем грязи должен составлять не меньше 2 метров. А критики оперируют другими сведениями – достаточно всего 30 сантиметров...

Оппонентов беспокоит и вторжение тяжёлой землеройной техники. Более двух десятков лет назад во время подобных работ на благоустройстве Среднего озера запасы целебной грязи сильно пострадали.

На страницах официальной старорусской прессы критику проекта назвали безосновательной. Но точку в споре сможет поставить, видимо, только экспертиза, на которой “зелёные” и настаивают: квалифицированная и бесстрастная. Главное, чтобы эксперты были не заинтересованы в том, чтобы подогнать решение под заранее известный и выгодный ответ.

ЦИФРЫ

С 1946 по 1953 г., после того, как грязевое хозяйство курорта было почти полностью разрушено войной, только по Среднему озеру запас грязи вырос (по сведениям, предоставленным Шевченко) почти в 3,5 раза.

МНЕНИЕ

Почему же запасы грязи с 1971 г. стали уменьшаться? Связано это, прежде всего, с началом берегоукрепительных работ (строительством свайных шпунтовых деревянных стенок) на Верхнем и Среднем озёрах. Прекратилось поступление с берега глинистых веществ, составляющих основу лечебной грязи. Так считает Г. И. Шевченко, ссылаясь на автора “Генетической классификации лечебных грязей” A. M. Малахова и вузовский учебник “Лечебные грязи и другие природные теплоносители”.

АРГУМЕНТЫ

Коллекция фактов, которую, изложил Шевченко, стараясь ответить на статью в “Старорусской правде”, впечатляет. Тут есть и гримеры того, как не используются возможности для быстрого и недорогого наращивания “мощности” целебных источников, и критика откровенной бесхозяйственности, из-за которой быстро проржавел и разрушился новопостроенный шатёр знаменитого Муравьёвского источника. Особенно должны насторожить общественность приводимые Шевченко сведения о присутствии ядохимикатов в грязях: “Все концентрации ниже ПДК для почвы и минеральной воды... Но не может существовать никаких ПДК для лечебной грязи...”

...Смольняков преподаёт в столичном вузе, а в Руссе бывает нечасто. Но когда приезжает, обязательно приходит полюбоваться уцелевшим пейзажем. Он и посоветовал мне посмотреть на фото Муравьёвского фонтана до реконструкции. Нынешнее его состояние я видел собственными глазами. Поверьте – разница впечатляет...

Максим Алексеев

ТРАГЕДИЯ БАМИАНА В СТАРОЙ РУССЕ.

Без сомнения, все помнят, что случилось еще совсем недавно в этой провинции Афганистана. Несмотря на все мольбы и настойчивые призывы представителей почти всех вероисповеданий, конфессий, доходящие до отчаяния, усиленные обращения мировой общественности, деятелей культуры всего цивилизованного мира, были безжалостно уничтожены колоссальные статуи Будды пещерного храма, созданные более 1,5 тыс. лет назад. Эта беда, как ни горько и страшно сознавать, дошла и до нас, такая же участь нависла ныне и над нашим культурным достоянием – последним историческим уголком парка курорта, одного из старейших в России, основанного в 1828 г., Южным разливом ручья Войе.

Чудом сохранившийся во время войны, как утверждает старожилы, он долгие годы даже в своем весьма запущенном виде радовал нас какой-то особой, неизреченной красотой. Поистине это был наш Летний сад, тот образ неизгладимый в исконной памяти человеческой – земного рая, который пытались здесь воссоздать у нас художники-декораторы и архитекторы в начале века. Один из них в мусульманском стиле, хорошо известный нам по фотографиям (увы, ныне только так, хотя еще в начале 70-х гг. совсем иначе), куда входили деревянная галерея вокруг Верхнего озера и Муравьевский фонтан, здание воксала, который находился в самом центре курорта. Другой – созданный на месте бывших карьеров кирпичного завода (здесь существовавших, возможно, до 1912 г.) – на его окраине. “Исходный материал” – хаотическое расположение различных водоемов, их изрезанные, извилистые берега (нечто подобное можно видеть сейчас на Соборной стороне города, возле кладбища, рядом с Царицынским и Екатерининским источниками), очень кстати подошел новому романтическому направлению в искусстве того времени, главным содержанием которого всегда оставалось желание передать всю сложность волнений, переживаний, чувств, жизни души, – стилю модерн, тому, что соответствует символизму в живописи и литературе.

Само название последнего свидетельствует о стремлении в нем к откровению или отображению в символах мистического, запредельного, что неизменно рождает ощущение некой тайны, чуда, как бы разлитой повсюду в его произведениях, чего-то неизъяснимого, сокровенного. Все это в эпоху торжествующего, классового, грубо-материалистического реализма напрочь отрицалось, почитаясь явным вырождением, мракобесием в искусстве, так как, действительно, по своему духу граничило с религией и насквозь было пропитано ею.

Как и творчество приезжавшего и в нашем городе жившего подолгу Ф. М. Достоевского. Собственно, он и является предтечей, родоначальником этого направления, поскольку даже формально эпоха “Серебряного века” и, прежде всего, господствовавшего в нем символизма начинается с его знаменитой Пушкинской речи – кстати, написанной здесь, у нас в Старой Руссе. Поэтому Южный разлив ручья Войе, не занесенный ни в какие реестры, вернее, специально не выделенный в них, этот ландшафт, произведение садово-парковою искусства, как бы дополненное творчеством самой природы, мог бы считаться, благодаря своему созвучию, соединению в нем некой изощренной, сложной, некогда ему приданной формы и естественности нашей живописной и сумрачной болотистой местности, наложившей свой отпечаток, своевременным образным памятником великому писателю, которого у нас до недавнего времени, когда наш город, как святое место или храм, оставался без иконы, совсем не нужно, себя проклиная, пытаться переписать свою историю, время обращая вспять. Для того, чтобы не сокрушаться горько о своем прошлом, искать огромных средств во искупление былого, а просто лишь хотя бы – ...ничего не делать и, все оставив, созерцать этот прекрасный, нам дарованный пейзаж, проникаясь его духом, поднимавшим нас высоко, роднящим с чем-то горним, той вековечной истиной, к которой непременно всегда стремился Достоевский, в своих произведениях к ней бесконечно приближаясь.

Вместо этого, благоговейного и бережного сохранения уникального (так как аналогов ему, пожалуй, более нет нигде в России) и столь значимого для нас паркового пейзажа, его просто-напросто беспощадно уничтожают. И в связи с этим на память приходит еще одна всем известная история с картиной Рембрандта “Даная” в Эрмитаже, которая сильно пострадала в свое время. Для всех это было подлинной трагедией, теперь она посетила и наш город. Впрочем, уже не в первый раз, о чем свидетельствует, к примеру, удручающая пустота на месте Муравьевского фонтана, прежде – символа курорта и, пожалуй, всего города. Та же участь нависла и над Южным разливом ручья Войе, где нет уже и что каждый день с горечью могут видеть жители города, более главного островка, группой растущих на нем деревьев (известие об этом буквально потрясло всех, кому нам довелось его впервые сообщить). Утратив свой композиционный центр, вся местность приобрела унылый, плоский вид, зажатая между все разрастающимися, ужасными новообразованиями, как самая тяжкая болезнь, раковая опухоль или проказа. Трагедия Эрмитажа, вызванная все той же, зримо воплотившейся у нас духовной порчей, готова перерасти в трагедию Бамиана.

К тому же, она, по всей видимости, будет сопряжена, исходя из прежнего, печального опыта, во многом аналогичных работ на Среднем озере в 70-е гг., с весьма значительной утратой главного богатства нашего курорта – его грязей, прекращением их дальнейшего прироста по причине, прежде всего, работающей здесь, никак не допустимой, губительной тяжелой землеройной техники, возведением дамбы и т. д. Виноватых, как всегда, при этом не окажется, в качестве такового опять, наверное, предстанет какая-нибудь беззащитная трава, вроде той, что называется “рупня-мартима”. Именно ей приписывали некогда все беды, которые начали происходить на самом деле по вине проектировщиков: замедление и практически прекращение процесса образования грязей (в короткий период с 1946 по 1953 год, до всяких реконструкций он составил 3,5 раза!). После того, как было с точностью установлено, что эта трава, совсем наоборот, является полезнейшей, в качестве главного “вредителя” ныне избрали несчастный, растущий вдоль берегов камыш, также приговорив его к полному уничтожению.

Вместе с ним скорей всего погибнут, видимо, и грязи, уничтоженные той же болотной ужасной техникой. И это произойдет с равнодушного одобрения Областного комитета по охране окружающей среды, который так и не провел, вопреки законодательству, повторно экспертизу на соответствующем, федеральном уровне, и межрайонной природоохранной прокуратуры, всюду поспешившем устно всех заверить, что, мол, никаких нарушений она усматривает, не дав какого-либо ответа, однако самим заявителям (новгородскому клубу “Экология”). Хотелось бы призвать всех, от кого это зависит, и, прежде всего, “власти курорта одуматься, остановить это безумие. Принять хотя бы вполне возможный здесь, даже согласно признанию самих проектировщиков, компромиссный вариант. Иначе курорт утратит фактически свой статус исторического, так как от следов истории здесь лишь останутся одни воспоминания, все его культурные достопримечательности обратятся в пустой звук или тень на фотографиях (что, видимо, нисколько не смущает Областную инспекцию по охране памятников, которая считает хозяйственные проблемы курорта, несомненно, важнее, в данном случае подписывая любые документы, даже не зная толком, о чем идет речь или пытаясь спрятаться за спиной общественности, разводя руками и только изображая озабоченный, скорбный вид). А вслед за этим вместо обещанного процветания, несомненно, наступит полный его упадок, так как “без грязи” (согласно излюбленному выражению главврача курорта В. Б. Петухова) вы, господа, действительно, “не князи”. А вместе с вами и все мы, так как курорт – это наше главное богатство, “наше все”, как в прошлом, так и настоящем города, с которым связана вся его история и все будущие, отдаленные надежды. Поэтому перед наступившем испытанием мы призываем всех, кто может не ударить в грязь лицом и не позволить свершиться до конца всему этому позору, злодеянию и ужасу, надругательству над нами и тому, что было в Бамиане и происходит здесь, у нас по причинам везде еще более ничтожнейшим и отвратительным, чем религиозный фанатизм или политический экстремизм, имя которым – духовное оскудение и утрата всего святого, “мерзость запустения” в своей душе.

К. Смольняков, искусствовед