|
|
|
|
|
|
По страницам газет и журналов ХРАНИТЬ ЛИ СКОРБНОЕ МОЛЧАНИЕ? Поиск истины надо начинать с могил и памятников на них ВДОЛЬ шоссе, по которому мчалась машина, слева и справа тянулись заснеженные и оттого еще более величественные леса. В дороге хорошо думается. Вот и я, вглядываясь в густые чащи, перебирал в памяти добытый в командировке материал. Навеянная "лесной" темой, как-то сама собой вспомнилась старая притча, которая вольно или невольно предваряла это деликатное расследование: один дотошный человек на склоне лет своих упросил Господа показать ему, что есть ИСТИНА. Господь подумал и согласился, а согласившись, указал ему путь к дому Истины. Долго шел человек заснеженными дремучими лесами и, наконец, вышел на опушку, на краю которой стояла перекошенная, дряхлая изба. Человек открыл скрипучую дверь и увидел в неприбранной и холодной хижине грязную седую старуху. "Боже! - воскликнул путник. - Так ты и есть Истина?". "Да", - ответила старуха. "Но как же я скажу людям, что ты такая?" - спросил человек. "А ты пойди солги", - ответила Истина. ВОТ И МНЕ предстояло докопаться до сути, замешенной сразу на двух истинах. Как относиться к появлению на Новгородчине, где в годы последней войны шли кровопролитные бои, мемориалов, посвященных памяти немецкого воинства? С одной стороны - разве не истина, что немцы давно покаялись в содеянном, в большинстве своем прокляли фашизм, и вон уже президент Ельцин вовсю братается с германским канцлером и другом Колем. А русские мальчишки в отличие от нашего поколения напрочь забыли игру в "войнушку" с немцами. Но то, что дано сделать немцу, невозможно для русского. Они вот взяли да отгрохали за несколько дней Берлинскую стену, потом с такой же легкостью и скоростью ее разрушили. У наших людей так не получается, поскольку стена для них вещь не материальная, а духовная. А отсюда другая истина - та самая грязная старуха, которая изрядно портит парадный антураж истины номер один. Именно эта "зловредная старуха", нашедшая пристанище в сердцах многих россиян, и водила рукой мастера эпистолярного жанра, написавшего в "Независимую газету" письмо от имени 82 жителей древнего города Старая Русса и его района. Суть его проста: "Мы не можем смириться с тем, что в сердце Новгородчины, в деревне Коростынь, у жемчужины края - озера Ильмень, открылся мемориал немецким воинам, посредине которого, словно штык, вонзился в много-страдальную русскую землю трехметровый лютеранский крест". - Что для нас Коростынь? - говорит Вера Иванова Богданова, один из авторов письма в "НГ", директор музея Ф.М.Достоевского в Старой Руссе. - Это то же, что для москвичей Поклонная гора. Здесь Александр Невский разбил крестоносцев, здесь было остановлено войско Ивана III, шедшего покорять Новгород, наконец, через дорогу от немецкого мемориала находится храм Успенья Божьей Матери, тут же - более чем скромный памятник нашим воинам. От сопоставления двух этих памятных захоронений, которые, как и в дни, когда здесь шли бои, продолжают стоять друг против друга, щемит сердце. Как сказал один из ветеранов Старой Руссы, "мемориал захватчиков выглядит оскорбительно как насмешка над нашей историей". Очевидно, права Вера Ивановна Богданова, когда она говорит, что в этом сооружении нет и тени покаяния немцев перед русским народом. ЕЩЕ тяжелее переживают эту ситуацию ветераны войны. Председатель совета ветеранов войны, труда и правоохранительных органов Старой Руссы Сергей Иммануилович Лебедев искренне недоумевает: "Кто может меня заставить забыть то, что я видел? На моих глазах 22 июня 1941 г. на Кенигсбергском направлении танки вермахта (первая панцирдивизия) давили гусеницами беженцев, оставляя за собой кровавое месиво. На зверства фашистов мне довелось насмотреться изнутри, поскольку три года воевал в тылу врага, уничтожая бригады факельщиков в Белоруссии, Калининской, Ленинградской, Новгородской областях. В задачу факельщиков входило физическое истребление местного населения. Они загоняли людей в сараи, деревянные избы, наглухо забивали их, затем опрыскивали из пульверизаторов горючей смесью и поджигали строения. Я видел свежие пепелища. Как прикажете забыть мне деревню Краснуху Псковской области, где заживо было сожжено в одном из сараев 270 местных жителей, или наших совсем юных парней и девушек, подвешенных на крюках телеграфных столбов? Кого за ребра цепляли, кого за подбородок..." Находившийся на лечении в санатории Старой Руссы секретарь совета ветеранов Северо-Западного фронта, москвич Иван Петрович Удальцов, также воевавший в этих местах, резонно заметил: "Раны на этой земле еще кровоточат. Не все наши воины, как положено, преданы земле, по лесам да болотам их останки разбросаны. Мыслимо ли на русских костях немецкие мемориалы ставить?" Когда мы проезжали мимо одного из полуразрушенных храмов, Вера Ивановна пояснила, что это храм Святого мученика Мины, построенный в XIV веке и разрушенный во время войны. Если нам действительно нужно примирение, то не лучше ли начать с восстановления таких вот родных сердцу русских памятников. - Мы говорим о примирении, - продолжила Вера Ивановна Богданова, - а посмотрите, что случилось с нашим городом из-за этой истории. Жители поделились на две части: одни - не возражают против строительства немецких мемориалов, другие - категорически против. Между людьми словно кошка черная пробежала. Я знаю двух почтеннейших жителей нашего города, которые до последнего времени прекрасно относились друг к другу. Тема немецких захоронений развела их настолько, что при встрече они не то что руки друг другу не подают, а даже не здороваются. Да что там говорить, даже в моей семье раздрай по этому поводу. Нет, сначала должно произойти примирение в сердцах людей, а уж потом его можно выносить на государственный уровень. Мы не против предания останков немецких солдат земле по всем христианским обрядам. Мы против того, как это делается. Власти не посоветовались с народом, все решили келейно. Более того, открытие немецкого монумента почему-то приурочили к 12 сентября - дню памяти Александра Невского. Будь моя воля, я позаботилась бы о том, чтобы разбить на этом месте парк дружбы и примирения. Пусть к нам приедут родственники погибших из Германии, вместе посадим аллеи памяти и тем, и другим воинам. НА СЕГОДНЯШНИЙ день на новгородской земле созданы четыре немецких мемориальных кладбища. На выезде из Новгорода мы остановились у одного из них. Территорию мемориала убирали две русские женщины, работницы Зелентреста. Германия, кроме того что строит на свои средства подобные мемориалы, регулярно перечисляет деньги на их содержание, а также на содержание некоторых наших захоронений. В этот день был сильный снегопад, и женщинам пришлось изрядно потрудиться на расчистке снега. Мы постояли у плит, где были имена немецких воинов, у отдельно стоящих памятников итальянцам, испанцам, воевавшим на стороне Германии. Разговорились с женщинами и поняли, что эта работа их нисколько не удручает. Обе - жительницы Новгорода, у обеих отцы пришли с войны калеками и вскоре умерли, но их сердца уже примирились, никакой неприязни к немцам в них не осталось. Женщины верят в то, что точно так же кто-то ухаживает в Германии и за могилками русских солдат. По их словам, местные жители вполне лояльно отнеслись к новому немецкому мемориалу, вот разве что ребятишки, бывает, шалят здесь. РАССКАЗ об эхе далекой войны был бы не полным, если бы в нем не присутствовало мнение по этому поводу губернатора Новгородской области Михаила Михайловича Прусака. 1 октября он специально приехал в Старую Руссу для встречи с ветеранами и представителями интеллигенции, на которой предстояло обсудить ситуацию с немецким мемориальными захоронениями, в частности, в Коростыне. Губернатор извинился перед всеми за то, что этот памятный знак появился в Коростыне в столь гипертрофированном виде. По его словам, огромный крест и "крепость"-ограду "наворотили" не немцы, а наши проектировщики и строители, которым, как всегда, нужно было выгнать объемы, чтобы "зашибить" побольше марок. В свою очередь, Михаил Прусак пообещал обратиться к немецкой стороне с просьбой выполнить памятный знак (крест) в более скромном варианте. По всей вероятности, ряду чиновников из Новгородского областного комитета по культуре, кино и туризму придется оставить свои кресла. Это твердое намерение губернатора, считающего, что ему "не нужен такой комитет, который не знает, кто, где и как в области строит памятники". Досталось от губернатора и местной интеллигенции: "Письма писать надо было до открытия мемориала, а не после того, как были подписаны все бумаги. Считайте, что это сооружение - памятник не немецким солдатам, а нашей глупости". ЗА НЕВЕСЕЛЫМИ мыслями не заметил, как мы пересекли границу Новгородской и Ленинградской областей. Здесь тоже аналогичные проблемы. Один за другим, словно из небытия, встают на земле ленинградской лютеранские кресты-памятники - в Волосове, Кингисеппе, Колпино, Пушкино, Пулково... Кто-то противится этому, кому-то все равно. Под станцией Мга у деревни Сологубовка идеально восстановлено немецкое воинское кладбище. В центре его отведено место под трехметровый монумент, выполненный скульптором-немкой в Германии, который в настоящее время готовится к отправке в Россию. Жители Сологубовки протестуют против иноземной архитектуры. Но Германия на подобные мероприятия не жалеет денег... А тем временем в лесном массиве у поселка Молодцово Ленинградской области местные вандалы-"дебилушки", как липку, обдирают памятник россиянам, погибшим в годы Великой Отечественной войны. 160 титановых пластин с именами погибших солдат и шесть блоков ваз, выполненных в виде гильз из нержавеющей стали, очень скоро объявятся в каком-нибудь пункте приема цветных металлов, где будут скуплены за бесценок, чтобы металлоломом отправиться на переплавку в ту же Германию или в другую западную страну... Вглядываюсь в тянущуюся вдоль дороги лесную чащу и все ищу, ищу седую грязную старуху. Старая Русса-Новгород-Санкт-Петербург
|
|
|
|
