|
|
|
|
|
|
Путь к храму ОТ ЛЮБЕКА К СТАРОЙ РУССЕ, ОТ ПОКАЯНИЯ К ПРОСВЕЩЕНИЮ, или судьба православной
святыни У
многих вещей, призванных на высокое
служение, как и у людей, своя непростая,
порою трагическая судьба. За свою
историю Русь изведала немало
трагических уроков, пережила не одну
лихую годину. Чаще всего эти напасти так
или иначе были связаны с обнищанием
духовности, с отступлением от веры, от
традиций предков. И всегда в пламени междоусобиц
и вражеских нашествий гибли
православные святыни. Впрочем, слово «гибли»
вряд ли уместно. Ведь на то они и святыни,
чтобы воскресать, возрождаться из
небытия в нужный исторический момент,
как только будут принесены достойные
плоды покаяния и настанет время
переосмысления многого в своей истории,
жизни, духовных ценностях. Нe так давно, может быть, года три назад у нас в городе, в среде творческой интеллигенции впервые заговорили о восстановлении старинной церкви мученика Мины, что стоит сегодня неприметная и неухоженная вблизи Дома-музея Ф. М. Достоевского . Заговорили только гипотетически, как о некоей трудноисполнимой мечте, но все же заговорили. И вот — о, чудо! Происходит совершенно, казалось бы, невероятное! Окольными путями становится известно, что в далеком немецком городе Любеке коротает свой век колокол, снятый в годы оккупации со старорусской церкви Мины.
Промыслу
Божию подвластно все! Иначе как
объяснить «случайную», на первый взгляд,
встречу старорусского краеведа-энтузиаста
Нины Леонтьевны Богдановой с ветераном
Великой Отечественной, уроженцем Старой
Руссы Николаем Михайловичем
Поликашевым в Москве, произошедшую два
года тому назад! Впрочем,
у этой истории множество любопытных
сюжетных линий. Расскажем все по порядку. На родине колокола Далеко-далеко,
около морского берега Германии,
находится древний город с ласковым
именем Любек. Там, на улице со звучным
названием Колокольная стоит старинная
церковь Святой Катарины (см. фото). Не
слишком большая, готической архитектуры,
окруженная плотным кольцом гражданских
построек. Окажись кто из старорусцев в
качестве туриста в Любеке, в
экскурсионном путешествии по городу, он
обязательно посетил бы эту церковь. Старорусцам
Любек был знаком, и это подтверждено
исторически. Издавна Любек считался
центром Ганзейского объединения
торговых Северных городов, и в средние
века купцы союза бывали и в Новгороде
Великом, и в Русcе. А потом создалась
Новая Ганза, и Новгород является ее
почетным членом по сей день. Нынешний
Любек показал бы туристам культурные
центры и галереи, причалы Травемюнде,
церкви Св. Марии и Св. Петра, музеи кукол
и городской общественный, а также
мемориальный камень — «пограничный
столб», напоминающий о разделе Германии
в 1945 году. Теперь здесь приписан и год
воссоединения Германии — 1989-й. Показал
бы Любек ухоженность своих памятников и
улиц, вспомнил бы и скорбные даты,
например, первую массированную
бомбардировку воздушными силами
Англии в ночь с 28 на 29 марта 1942 года.
Выслушав рассказ экскурсовода, каждый
старорусец вспомнил бы свое прошлое,
свои раны и свою боль... «Эхо» второй мировой из
солдатского планшета Случилось
это в начале 1943 года, когда стонала под
вражескими бомбежками русская земля.
Уроженец Старой Руссы, командир-артиллерист
Николай Михайлович Поликашев,
участвовавший в боях за Кириши, в
оставленном гитлеровцами блиндаже
увидел журнал. Во время краткого отдыха
перед новым сражением полистал его и
замер над одной из страниц. На развороте
он увидел фотоснимок, с которого
смотрела на читателя разрушенная,
истерзанная Старая Русса — центральная
ее часть и Соборная сторона. На снимке
отчетливо можно было различить
водонапорную башню, правда, уже без
деревянной надстройки, коробки
полуразрушенных зданий, колокольню
Воскресенского собора, уже без купола.
Над городом — скорбные облака... В тексте,
написанном под фотографией немецким
репортером, читается приподнятый
настрой завоевателя, его знание русской
истории. Н. М. Поликашев, не раздумывая, вырвал листок из немецкого журнала и, положив его в свой планшет, всю войну носил при себе. И только лишь недавно ему довелось передать эту реликвию, а также личные вещи военной эпохи — сам планшет, полевую сумку, фронтовую записную книжку старорусским краеведам. По обрывкам из журнала удалось восстановить весь текст заметки. Сначала журнальный листок появился в канцелярии бургомистра далекого Любека, а затем в городском архиве было установлено, что заметка взята из полевого издания под названием «От Мааса до Мемеля» от 3 декабря 1943 года. Военный корреспондент Курт Маух назвал свой очерк «Над озером Ильмень звонил немецкий колокол»... О чем повествовал Курт Маух Сегодня
благодаря стараниям работников
немецкого архива и переводчиков мы
можем полностью воспроизвести текст
заметки, опубликованной в 43-м году: «...Город,
расположенный в юго-восточном
направлении от озера Ильмень,
принадлежащий к старейшим поселениям
северной части Советского Союза —
Старая Русса, видел тяжелые битвы. Летом
1941 года он был атакован немецкой
артиллерией. Зимой он стал целью
крупного наступления советских войск.
Но город остался в руках наших
подразделений, хотя сегодня от него
остались только руины. Советские войска
ограничились ежедневными
артиллерийскими «приветами», но к
этому все давно привыкли. Как
и многие другие города древней Руси,
Старая Русса — город церквей. Здесь есть
большие и маленькие, массивные строения
с множеством башенок с зелеными
луковичными куполами и большой стоящей
в стороне звонницей, а также маленькие
деревянные церкви. Как сообщают местные
жители, в большевистское время из 30
церквей «работали» только две.
Остальные использовались в качестве
гаражей, фабричных помещений и складов. Одна
из этих маленьких церквей древнего
города расположена почти вплотную к
дому Достоевского, летней квартире
русского писателя, где он написал «Братьев
Карамазовых». С высоты башни церкви
открывается обзор вплоть до линии
фронта. В этой разрушающейся, ветхой
башне был найден немецкий колокол,
старинный, прекрасный бронзовый
церковный колокол! Его обнаружил
командир саперного батальона во время
проверки башни на прочность. Сначала он
заметил церковный колокол, в котором не
было ничего
примечательного. Вдруг он увидел,
что изогнутый край колокола окантован
надписью, выполненной не русским, а
латинским шрифтом, и история этого
колокола сообщала: «ALBERT BENNINGK ME FECIT LUBECA ANNO
1672», то есть,
его отлил мастер Беннинг, в году 1672. Как
попал он сюда, в русскую глубинку, как
пережил 270 лет, почти три столетия
кровавой русской истории, разруху при
последователях Ивана Грозного,
эксперимент Петра Первого, время
женского правления — недалеко от этой
церкви находилась одна из летних
резиденции Екатерины II, нашествие
Наполеона, смутное
предреволюционное время 19 века, когда
Достоевский создавал под этим колоколом
образ человека с разладом внутреннего
мира, мировую войну и, наконец, время
большевиков, о котором теперь в городе
напоминает лишь огромный разрушенный
бюст Ленина. В конце концов, сам город
оказался в развалинах.
Колокол
из Любека пережил все. Его металлический
голос звучал четыре столетия, он говорил
о порабощении и подавлении, был созвучен
стараниям великого писателя отразить в
романе духовную анархию своего времени.
До тех пор, пока колоколу не пришлось
умолкнуть, так как церковь, прихожан
которой он созывал, не должна была
больше «работать». Колокол был забыт
наверху, в разрушающейся башне, куда
вела узкая крутая лестница. На все
бедствия и несчастья, обрушившиеся на
город за последние 25 лет, колокол из
Любека отвечал молчанием. Немецкие
солдаты разбудили его от глубокого сна.
Командир шлезвигских саперов, сам
бывший когда-то солдатом в Ганзейском
городе Любеке, привел наверх своих
подчиненных и показал им колокол. Старые
воины с лентами железного креста и
Восточной медали в петлицах, со звездой
штабного ефрейтора на форменном кителе
— многие из них сегодня находятся на
шестом и седьмом году службы — немного
испуганно стояли вокруг колокола. Его
ощупали осторожно, пока кто-то не нашел
веревку и не ударил в колокол, сначала
осторожно, а потом все сильнее.
Неожиданно возник колокольным звон над
разрушенным городом, который слышал
лишь взрывы вражеских гранат и
грохочущий огонь своей артиллерии. Воскресным днем саперы занялись необычным делом. На церковь водружена система подъемных блоков: колокол спускают вниз! Медленно плывет он с башни к земле. Еще раз встают саперы и пехотинцы, зенитчики и артиллеристы из соседних подразделений вокруг необычной добычи. Еще раз читают они надпись... Некоторое время царит молчание. Редко время так ощутимо, как в этот миг. Есть ли лучший символ вечности великого, чем это бронзовое произведение искусства, которое пережило столетия в забытой Богом стране! И
вот колокол возвращается на место
своего появления. В качестве подарка
восточного фронта Ганзейскому городу
Любеку, потерявшему под градом
английских бомб многие из своих
старинных памятников культуры». « Быстро
«привет» с фронта дошел до Любека. Уже 19
января 1943 года состоялась передача
колокола городу, а спустя месяц колокол
зачислили в разряд предметов искусства,
которые должны быть застрахованы и не
подлежат сдаче государству. Затем
колокол занимает место на колокольне
старинной церкви Св. Катарины, где и
находится до момента отправки в Старую
Руссу... После
обнаружения заметки о колоколе и
многочисленных переговоров и
корреспонденции между русской и
немецкой сторонами, интерес к колоколу
необычайно возрастает.
Искусствоведческая справка, присланная
из Любека в апреле 1999 года, представляет
мастера по литью колоколов и орудий из
Любека как придворного литейщика.
Альберт Беннинг продолжал дело своего
отца Германа Беннинга, мастера
гамбургской школы. Оба литейщика имели
европейскую известность. Бронзовый
колокол весит около 2-х центнеров, его
высота составляет 58 сантиметров,
диаметр нижнего сечения —54 сантиметра.
Остается загадкой, как и когда колокол
оказался в Старой Руссе? Возможно, он был
куплен в Любеке одним из русских купцов
и подарен церкви муч. Мины? Или же это был
дар заморских торговцев по какому-либо
торжественному случаю? Есть надежда, что
кто-нибудь из старожилов прольет свет на
эту загадочную историю. Обретение
колокола наводит и на размышления о
судьбе других ценностей, вывезенных
фашистами из старорусских храмов в
период оккупации. (Не по тому ли же следу
нужно искать и утраченную чудотворную
икону Богоматери — самую главную
святыню Старой Руссы?!). Пока история
умалчивает об этом, но история святынь —
всегда полна неожиданностей, как мы
убедились в случае с колоколом из Любека... 18
февраля, когда Старая Русса будет в
очередной раз праздновать день своего
освобождения от немецкого ига, все
горожане и гости города смогут увидеть
старинный колокол в помещении музея
Северо-Западного фронта...
Генеральный консул
Генконсульства Германии в Санкт-Петербурге
г-н Ульрих Шёнинг осматривает колокол,
возвращенный рушанам в день
освобождения города от фашистских
захватчиков. Фото Ю.Васильева. Старая
Русса, февраль 2001 г. Как
впоследствии сложится судьба «фронтового
подарка», этого подарка судьбы — трудно
сказать. Пока это будет просто музейный
экспонат. Хотя логика вещей гласит:
рожденный благовестить — молчать не
может. Колокол — это предмет церковный,
богослужебный, и место его — на
колокольне православного храма. Правда,
уникальность его велика, поскольку
специалисты утверждают: наш колокол —
единственный из оставшихся в «живых»
колоколов Альберта Беннинга, а значит,
представляет огромную историческую
ценность и подлежит охране государством.
Но, коль скоро у нас родилась надежда на
восстановление церкви Мины, то нужно
быть последовательными и довести до
конца дело, становящееся делом чести для
рушан. Пусть после восстановления храм
не станет действующим, пусть даже не
обретет своего былого великолепия. Но
пусть в утешение всем нам и нашим
потомкам церковь Мины станет музеем
одного экспоната. Сюда смогут приходить
люди, чтобы услышать историю о чуде,
произошедшем в храме в годы шведского
нашествия, когда, стремясь осквернить
храм, чужеземцы пытались на лошадях
въехать в него и были в одну минуту
ослеплены неведомой силой, а еще каждый
сможет увидеть и даже прикоснуться
руками к бронзовым бокам колокола,
столько повидавшего за свою более чем
трехвековую жизнь. И, как знать, может
быть, нам еще удастся услышать его голос,
его не требующую перевода ни на один из
человеческих языков речь.
Подготовили к печати О. ВОЛОШИНА и Н.
БОГДАНОВА (газета «Старая Русса» № № 20-21 (1415-1416) 17.02.2001 г.)
|
|
|||||||||||||||||||||
