ОБРЕЧЕННЫЙ НА ПАМЯТЬ

Ю.А. Никулин,
журналист, зав. отделом информации
администрации г. Старая Русса и района

В небольшом городке друг друга знают все. По крайней мере, наглядно. Коренные же старорусцы, или рушане, как их снова начали называть, хранят память и о тех, кого уже с нами нет. Правда, настоящих коренных горожан в Старой Руссе осталось очень мало. Я имею в виду тех, чьи корни уходят в историю Старорусского края на столетия. Очень многих разбросала по свету Вторая мировая. В город вернулась лишь малая часть уцелевших в горниле войны. Георгий Иванович Смирнов вернулся. Вернулся для того, чтобы оставить о себе Память. Имя этого человека сегодня знают все, кто более или менее знаком с творчеством Ф.М. Достоевского, великого русского писателя-гуманиста.

Становление характера

Сказать, что Георгий Иванович Смирнов был в жизни аскетом, значит ничего не сказать. Книги, пластинки с записями классических произведений (Бетховен, Бах!), старенький приемник с проигрывателем, да самые необходимые предметы меблировки - тахта, пара стульев, кое-что из кухонной утвари... Все! Это та собственность, которая находилась в его однокомнатной "трущобе".
Собственно, здесь он только ночевал. Все остальное время в последние десять-пятнадцать лет жизни отдавал работе: обустройству Дома-музея Достоевского, созданию музея истории курорта "Старая Русса". Впрочем, все по порядку.
Думаю, аскетизм Георгия Ивановича был чертой не врожденной, а приобретенной за годы жизни. Вспоминая многих знакомых, переживших коллективизацию, голодные тридцатые годы, прошедших войну, не нахожу ни одного прожигателя жизни. Или аскет, пусть не абсолютный, или большой эконом. Таков был и Смирнов.
Била его жизнь, учила уму-разуму с молодых лет. А родился Георгий Иванович в Старой Руссе 29 апреля 1921 года в семье домохозяйки и военного фельдшера. Мать - из большой семьи коренных рушан Демьяновых, чьи предки по мужской линии в основном имели специальность золотых дел мастеров, ювелиров по-нашему. Несмотря на такую, казалось бы, денежную профессию, семья имела достаток ниже среднего, хотя и не бедствовала. Из шестерых детей (дядек и теток Георгия Ивановича) до послевоенного времени дожили трое: его мать Александра Евгеньевна, ее сестра Анна Евгеньевна и младший, Александр Евгеньевич (кстати, организатор коллективных хозяйств в Поволжье, участник изъятия церковных ценностей в Старой Руссе в пользу голодающих в том же Поволжье в 1929 году, занимавший ряд ответственных должностей в годы "ежовщины" и чудом выживший в то время благодаря своей исключительной честности).
По отцовской линии корни прослеживаются труднее - отец Г.И. Смирнова родом был из Санкт-Петербурга. Умер в начале тридцатых годов. Наладившаяся было обеспеченная жизнь семьи в одночасье рухнула. Кроме Георгия у матери на руках остались еще два сына - старший Николай и младший Виктор. Следы старшего затерялись еще до войны - мать не любила о нем говорить, считала его позором семьи. Николай стал вором, "медвежатником", да таким, что в уголовном мире о нем ходили легенды. Виктор же ничем особым не отличался, жил тихо и так же тихо скончался в конце шестидесятых, ненамного пережив мать.
Георгий в 1939 году окончил старорусское педагогическое училище и был призван на действительную военную службу. После года службы его, как отличника, направили в Мелитопольское летное училище учиться на штурмана. Но курсанту Смирнову удалось сделать только один учебный вылет - началась война, и само училище было стерто с земли авиацией противника. Курсантов разбросали кого куда. Георгий Иванович попал в город Энгельс в высшее артиллерийское училище, эвакуированное из осажденного Ленинграда. К лету 1943 года успешно закончил училище и был направлен на фронт в качестве командира взвода. Был участником Курской битвы, форсировал Южный Буг... В боях под Новой Одессой получил ранение. После лечения был назначен командиром маршевой роты, с которой его направили на фронт в район Кенигсберга. Кстати, на плацдарме у Западного Буга, о котором в своих мемуарах вспоминал маршал Василий Чуйков, противотанковая батарея Смирнова несколько суток отбивалась от немецкой пехоты, от непробиваемых самоходок "фердинандов". Георгий Иванович со своими артиллеристами закрыл наблюдательный пункт командира дивизии, на котором находились и представители английской миссии. Писатель Борис Рощин в своей книге "Встречи" утверждает, что за тот бой Смирнов был награжден Большим английским крестом (кавалер такого ордена имеет право присутствовать на заседании английского парламента). Но сам Георгий Иванович говорил, что к ордену его только хотели представить.
В 1946 году Георгий Иванович Смирнов уволился в запас в должности заместителя начальника штаба артполка по разведке.
Война закалила характер, но и сделала его более сложным. Гуманитарий по складу ума, Смирнов работал в Ворошиловградском механическом техникуме по специальности "преподаватель истории народов СССР". Во времена борьбы с "космополитизмом" в 1948 году был внезапно подвергнут аресту и выслан из города в двадцать четыре часа. После личного обращения к Хрущеву и заступничества последнего обвинение было снято. Некоторое время Георгий Иванович работал в Ворошиловградском областном лекционном бюро лектором. Параллельно участвовал в работе над памятником молодогвардейцам в Краснодоне, собирая материалы и консультируя. В Ворошиловграде женился в первый раз, родилась дочь Ольга.
Трудный характер Смирнова не подходил для семейной жизни. Он был умен, красив, умел нравиться женщинам. Многочисленные стрессы нередко снимал водочкой. Невероятно много курил. Если увлекался работой, обо всем прочем забывал. В быту был беспомощен, как ребенок.
Вторая семья, уже в Старой Руссе, распалась так же, как и первая. Вероятно, причины были одни и те же. Но со своей второй бывшей супругой Евгенией Васильевной и сыном Сергеем, родившимся в 1955 году, Георгий Иванович жил в одном доме, в соседних подъездах. И получилось, что юридически брак уже не существовал, а практически он как бы и не прекращался. По крайней мере, никто не мешал Георгию Ивановичу заниматься любимым делом, жить по своим законам, а столоваться у бывшей супруги. Сын часто пропадал у отца, общался со многими интересными людьми, приезжавшими к Георгию Ивановичу из далеких и близких краев, пользовался богатой библиотекой...
Но вернемся к 1953 году, когда Смирнов выехал из Ворошиловграда в Псковскую область, в Качановский район, где недолго преподавал в Кудровской семилетней школе историю и немецкий язык. В 1954 году Смирнов, опять-таки недолго, работал инспектором школ при Карсавском РОНО Латвийской ССР. Там он женился вторым браком на уже упомянутой Евгении Васильевне Деяновой, а в городе Резекне в 1955 году у них родился сын Сергей. Затем семья Смирновых переезжает в город Приозерск. Здесь Георгий Иванович заведует районной библиотекой, занимает должность секретаря Общества по распространению политических и научных знаний Приозерского районного отделения. За эти годы он заочно окончил Московский педагогический институт, где учился на историческом факультете.
Однако самый плодотворный период деятельности Георгия Ивановича Смирнова наступил позже, в Старой Руссе, куда он вернулся в 1959 году.

С партией не по пути

Началось все очень просто - в школе рабочей молодежи (или иначе - вечерней школе). В ней Георгий Иванович Смирнов преподавал историю. Историк, надо сказать, он был "от Бога". Предмет знал не только по учебникам. Рассказывал о событиях и фактах, опираясь на собственные взгляды, на литературу, на первоисточники, с которыми постоянно работал. Строг был в оценке знаний неимоверно. Я однажды, примерно в середине шестидесятых годов, присутствовал на одном из его уроков. И вынес следующее: на "двойку" у Георгия Ивановича надо было хоть что-то знать. "Единица" ставилась за незнание, что, по его мнению, служило в таком случае самой справедливой оценкой. Получить "четверку" по истории - становилось для учащихся событием! "Пятерки" же были столь редки... Но уж коли чьи-то знания можно было оцененить пятью баллами, то сам Георгий Иванович приходил просто в великолепное настроение. И ... мог на следующем уроке вновь вызвать отличившегося ученика. Далее не комментирую!
Еще в 1964 году, переломном для Смирнова, отточившем его характер, он, работая в ШРМ, начал создавать с краеведами-подвижниками историко-краеведческий музей, который был устроен в Никольской церкви (ныне это - действующий храм, переданный старообрядческой общине). А вообще не мешало бы вспомнить, что это был за год, 1964-й: смещение Н.С. Хрущева, к которому у Георгия Ивановича существовало особое отношение, изменение курса партии. Вот тогда Смирнов совершил поступок, который по меркам того времени был из ряда вон выходящим. Он пишет письмо в ЦК КПСС, выражая несогласие с резкими скачками линии высшего партийного руководства, говорит о том, что нельзя сначала восхвалять человека, а потом затаптывать его в грязь. И сообщает, что с такой партией ему не по пути. В горкоме КПСС Смирнов сдает свой партийный билет. О том, что было после этого, на каких заседаниях ему пришлось побывать, помнят лишь некоторые старые приятели Георгия Ивановича. Но время было уже не сталинское... Должность преподавателя истории Смирнов сохранил. Более того, в 1967 году преподавание в школе он совмещает с работой в созданном им краеведческом музее. А еще ведет экскурсии по Старой Руссе, интересуется результатами проводящихся в городе археологических раскопок и собирает материал для задуманной, но так и не написанной книги о Старой Руссе.

Диагноз - "Достоевский"

С 1968 года Георгий Иванович Смирнов "болен". "Заболел" он Достоевским. Великий русский писатель, которого долго по воле Ленина считали писателем реакционным, в последние годы своей жизни часть времени проводил в Старой Руссе, где жил, лечился, работал над произведениями. Здесь у него впервые появилась собственность - двухэтажный деревянный дом на живописном берегу реки Перерытицы. Во время войны дом писателя был разрушен. После войны его восстановили и разместили там детскую музыкальную школу. Сколько трудов понадобилось Георгию Ивановичу, чтобы вместе со старорусским художником Василием Алексеевичем Федоровым открыть в двух комнатах этого дома временную экспозицию, посвященную Ф.М. Достоевскому! Именно с той экспозиции и началось восстановление, а точнее, создание известного сегодня не только в России, но и далеко за ее пределами Дома-музея Достоевского.
Коротко, но емко рассказала о том периоде жизни Смирнова газета "Старорусская правда" в номере от 19 мая 1982 года: "Благодаря подвижническим поискам Г.И. Смирнова, его скрупулезному изучению архивных материалов в двух комнатах дома Достоевского открыта временная литературная экспозиция, посвященная творчеству Ф.М. Достоевского. Здесь же был воссоздан уголок кабинета писателя, что стало началом Дома-музея, частью мемориала. В течение четырех лет работал Г.И. Смирнов один, потом ему помогали Е. Захарова, выпускница Новгородского пединститута, поклонница писателя, и А.В. Борух. Работали фактически на энтузиазме. За пять лет они приняли двадцать тысяч посетителей, тридцать четыре делегации зарубежных гостей. Но никогда не останавливался Г.И. Смирнов на достигнутом - он мечтал о мемориале. В поисках вещей для мемориальных комнат он обошел 82 старые ленинградские квартиры. Вещи ему не продавали, просто дарили - имя Федора Михайловича открывало все двери и сердца".
Чем больше занимается Георгий Иванович Смирнов делами, связанными с созданием Дома-музея Достоевского, чем глубже понимал образы, созданные писателем в своих произведениях, тем острее появляется у него желание доказать, что и Старая Русса нашла свое отражение в романе "Братья Карамазовы". Ведь значительная часть романа была написана в Старой Руссе. Проводя огромную исследовательскую работу жизни и творчества писателя, Смирнов находит время написать труд "Скотопригоньевск и Старая Русса", доказывая, что город, описанный в романе, имел реальным прототипом именно Старую Руссу. Работа его была сдана в книгу "Прометей", но, к сожалению, осталась при жизни Георгия Ивановича неопубликованной. Она увидела свет только в 1991 году в журнале "Москва" благодаря трудам и заботам известного петербургского литературоведа С.В. Белова.
К концу семидесятых годов о Доме-музее Ф.М. Достоевского, о его главном создателе Г.И. Смирнове знают во многих городах Советского Союза, за рубежом. Сюда приезжают делегации, привозят новые экспонаты. Дом-музей становится таким, каким мы его знаем сегодня. К Георгию Ивановичу приходит известность, уважение, происходят знакомства с писателями, с деятелями искусства, политиками, выходят восхищенные публикации о Смирнове Даниила Гранина, Бориса Рощина, других авторов в книгах, журналах, центральных газетах. Кажется, что еще надо человеку в русской провинции? А ему надо успеть создать мемориал в городе, надо сделать весь город музеем. Надо... Но не успел. Сказались трудный, неуживчивый характер, неумение интриговать. В 1981 году Георгия Ивановича тихо "уходят" на пенсию. С огромной болью расстается он со своим детищем - Домом-музеем Ф.М. Достоевского. Может быть, поэтому и прожил он после вынужденного выхода на пенсию менее двух лет? Однако все-таки еще поработал в музее истории курорта "Старая Русса", созданном им в начале семидесятых.
Умер Георгий Иванович в реанимационном отделении одной из ленинградских больниц 17 января 1983 года. Из жизни ушел сложный, противоречивый, необыкновенный человек. Настоящий русский подвижник. Богатейшие знания в области истории, искусства, литературы, владение словом, одержимость в творчестве и исследовательской работе - все это притягивало к нему людей. Его помнят, он обречен на память тех, кто слушал его на экскурсиях, с кем он общался. К огромному сожалению, вопреки воле потомков Ф.М. Достоевского в Доме-музее писателя до последнего времени не находилось места для маленького уголка, где бы рассказывалось о Георгии Ивановиче Смирнове - человеке, которому наш город обязан многими обретениями и открытиями...
Похоронен Георгий Иванович Смирнов на Симоновском кладбище города Старая Русса, рядом с могилой священника Румянцева, друга Ф.М. Достоевского.

Статья Ю.А. Никулина написана специально для интернет-альманаха "Соборная сторона" и опубликована в нем в декабре 2000 г. в рубрике "Город Достоевского" - http://www.russa.narod.ru/almanakh/people/smirnov.htm

следующие главы